Образ поэта-пророка в лирике Александра Пушкина и Михаила Лермонтова

11 января 2019
0
Поделиться:

Пушкин и Лермонтов. Два великих русских поэта. Они смогли достичь высочайших вершин в творчестве, и всё потому, что их произведения являлись исповедями, в которых поэты сжигали себя дотла, чтобы потом возродиться заново. Величие этих людей в том, что их творения не умирали вместе с ними, а продолжали жить, пробуждая в человеческих душах самые лучшие качества. Они были совестью нации, властителями дум, выразителями чаяний народных. Это о них сказал Евтушенко: «Поэт в России – больше, чем поэт». И это ,действительно, так. Судьба и творчество русского поэта были неразрывно связаны с жизнью общества, с его нравственными и духовными интересами. Святую миссию поэзии они видели в служении своей Родине и своему народу. Звание Поэта всегда было самым почётным, самым великим из человеческих званий. А тема «поэта - гражданина», «поэта - пророка» приобрела такую обобщённость и глубину, что навсегда вошла в самое существо наших суждений о поэте и его жизненной позиции. Имена Пушкина, Лермонтова в этом смысле стали чуть ли не нарицательными. Они били во все вечевые колокола, чтобы пробудить человеческую душу, открыть её для всех радостей земного бытия.

Образ поэта – пророка Пушкин впервые использовал в стихах, в которых пытался утвердить свой взгляд на то, каким должен быть настоящий поэт. Его идеал – человек, одарённый «высокой мыслью и душой», ни перед кем не склоняющий «гордое чело», ничего не страшащийся. Именно о таком поэте он говорил в своём стихотворении «Пророк», в котором показал трудный процесс превращения простого смертного человека в глашатая истины. В основу своего произведения Пушкин положил образ библейского пророка – проповедника правды и беспощадного обличителя грехов и беззаконий власти, некоторые мотивы поэт взял из книги самого пламенного и вдохновенного из пророков, Исайи, погибшего мучительной смертью. Величественно – торжественно передаёт Пушкин приход высшего знания к пророку:

Перстами лёгкими как сон
Моих зениц коснулся он.
Отверзлись вещие зеницы,
Как у испуганной орлицы.
Моих ушей коснулся он,-
И их наполнил шум и звон…

Чувствам пророка стало подвластно всё, он научился проникать в суть явлений, в глубь событий. Но чтобы получить эти знания, человеку пришлось принести себя в жертву. Только через мучения, через страдания он превратился в пророка:

И он к устам моим приник,
И вырвал грешный мой язык,
И празднословный и лукавый,
И жало мудрыя змеи
В уста замершие мои
Вложил десницею кровавой.

Стихотворение Пушкин закончил призывом, в котором выразил назначение поэта и поэзии:

И бога глас ко мне воззвал:
« Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей».

Русская поэзия после Пушкина не только продолжала развивать его идеи, но и вступила с ним в спор. Если Пушкин – это мера, гармония, то Лермонтов – безмерность, диссонанс. Белинский, сравнивая этих двух поэтов, предлагал не упускать из виду то обстоятельство, что Лермонтов – «поэт уже совсем другой эпохи». Эта эпоха полна трагического, и именно она сформировала мировоззрение молодого наследника пушкинской славы. Его учителю довелось испытать горечь непонимания, часто голос великого поэта звучал как глас вопиющего в пустыне. Пушкинский поэт – пророк не всегда бывал понятен окружающим. Но поэт Лермонтова изведал не только одиночество и непонимание. Он уже фигура явно трагическая. Его гибель в мире зла неминуема. Лермонтов жил в то время, когда за правду платили жизнью. Поэтому знаменитое стихотворение «Смерть поэта», возвестившее России о гибели Пушкина и о рождении Лермонтова, было воззванием к народу подняться за свою «честь», за свою «гордость», за свою «свободу», за «сердце вольное», за «дивный гений» своего поэта. В гении поэта – гений народа. Восстание поэта «против мнений света» было прообразом великих битв, которые будет вести народ за своё собственное освобождение. И не случайно стихотворение, начинающееся словами «Погиб поэт», заканчивалось пророческим предсказанием:

Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда – всё молчи!…
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
Время всё расставит по своим местам, и все получат по заслугам:
И вы не смоете всей вашей чёрной кровью
Поэта праведную кровь!

Написав это стихотворение, Лермонтов заявил о себе не только как о поэтическом наследнике Пушкина, но и как о преемнике его идей. В слове поэта он тоже видел оружие битвы. И у него, как и у Пушкина, в стихотворении «Поэт» появляется образ карающего кинжала. Поэзия – кинжал, излюбленная лермонтовская параллель. Назначение стихотворца сродни назначению кинжала. И в ту негероическую эпоху поэзия стала просто безделицей, наподобие кинжала, украшающего стену.

В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Своё утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?

Эта жалкая роль недостойна того, кто зажигал сердца людей, пробуждал мысли. В прошлом стих «звучал, как колокол на башне вечевой во дни торжеств и бед народных». Но гордый язык пушкинской поэзии был предпочтён «блёсткам и обманам». Для Лермонтова это трагедия. И в заключительной строфе «Поэта» мы слышим его вопрос- призыв:

Проснёшься ль ты опять, осмеянный пророк!
Иль никогда , на голос мщенья,
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?…

Да, пушкинский пророк никогда не был осмеянным, у Лермонтова же он совсем другой. Подхватывая тему пророчества, начатую Пушкиным, Михаил Юрьевич развивает её уже с учётом жизненного опыта своего поколения. Его стихотворение тоже названо «Пророк». Пушкин в своём произведении наметил путь, которым надлежало идти тому, кто получил божественный дар «глаголом жечь сердца людей». Лермонтов же показывает отдалённые последствия этого шага.

С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка, -

этим моментом завершается стихотворение Пушкина. А для лермонтовского героя это становится началом страданий. Отправившись проповедовать любовь и правду, он ступает на трудный и опасный путь. Ему приходится жить в пустыне. Лишь звери, птицы, звёзды слушают пророка. Глухи только люди. Через шумный город пробирается пророк торопливо, подгоняемый каменьями, недобрыми и насмешливыми взглядами. Носитель высоких истин, призванный просвещать и наставлять, он сам становится объектом поучений. Различие трактовки пророков Пушкина и Лермонтова видна и в самом их облике. Пушкин наделяет своего героя сверхъестественными свойствами, Лермонтов же вносит в описание чисто человеческие черты:

Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!

У Пушкина чувствуется вера в свободу, оптимизм, у Лермонтова мы замечаем совсем иное настроение: здесь нет надежды. Его стихотворение глубоко пессимистично. Время требует свои коррективы, и поэт вносит их, своеобразным образом продолжая трактовать тему, начатую Пушкиным.

Итак, можно смело считать Лермонтова хранителем и продолжателем возвышенных идеалов пушкинской поэзии. Два этих великих поэта с предельной страстью и силой смогли донести до будущих поколений и показать всю мощь и значение поэтического слова и высокое гражданское призвание поэта – пророка.

Александр Пушкин Михаил Лермонтов Лирика Сочинение Школьная программа
 
Написать комментарий
Отправить комментарий
 
 
Другие статьи раздела
Все статьи раздела
© 2018-2024 Команда «Всё про всё самое интересное в мире творчества и развлечений»
Яндекс.Метрика